Иногда автор не ограничивался тем, что подписывался вымышленным именем, а создавал и вымышленный облик его носителя, со своим характером, внешностью и даже биографией. Любой псевдоним, если к нему присоединилась "легенда", т. е. придуманное жизнеописание, или указывались иные, чем у настоящего автора, пол, либо национальность, либо профессия, либо звание, становился литературной маской.
Порой ее создатель с целью убедить публику, что выдуманный им автор существует в действительности, описывал его наружность в предисловии (от имени издателя) или жаже прилагал к книге его портрет, якобы написанный с натуры.
Классический пример - "Повести Белкина". Выступая в роли их издателя, Пушкин пишет в произведении: "Взявшись хлопотать об издании повестей И. П. Белкина, предлагаемых ныне публике, мы желали к оным присовокупить хотя краткое жизнеописание покойного автора". Далее дается его словесный портрет: он "был росту среднего, глаза имел серые, волоса русые, нос прямой; лицом был бел и худощав".
Так, Пушкин старался уверить читателей в реальности существования выдуманного им автора, чье имя он поставил на книге вместо своего с добавлением: "Издано А. П." Это уже не литературный прием, как в "Капитанской дочке", где Пушкин также притворился издателем, а настоящая маскировка.
Такое же яркое представление о мнимом авторе дает "автобиография" Козьмы Пруткова, чему немало способствует приложенный к его сочинениям портрет: с него тусклым взглядом смотрит ограниченный, тупой, самовлюбленный чинуша. Эта литературная маска оказалась даже ярче по индивидуальным свойствам и долговечнее, чем те, кто ее носил: собственные стихи братьев Жемчужниковых, помогавших А. К. Толстому создать ее, давно забыты, а сочинения Козьмы Пруткова доныне пользуются популярностью.
Комментариев нет:
Отправить комментарий