В. Ходасевич. Отражение в сотне зеркал

28 мая исполняется 130 лет со дня рождения поэта, переводчика, пушкиниста, "лирика чистой воды" Владислава Ходасевича.

Владислав Фелицианович Ходасевич нашёл отражение в сотне зеркал. Его восторженный почитатель и товарищ Андрей Белый писал о Ходасевиче: "...поэт Божьей милостью, единственный в своём роде". А "буревестник революции" ему безапелляционно и зычно вторил: "Ахматова - однообразна, Блок - тоже, Ходасевич ... крайне крупная величина ... большой и строгий талант".

Самые известные мемуары вышли из-под пера Нины Берберовой, его гражданской жены, третьей по счёту: "Не могу оставить Ходасевича более чем на час: он может выброситься в окно, может открыть газ... Он встаёт поздно, если вообще встаёт, иногда к полудню, иногда к часу. Днём читает, пишет, иногда выходит ненадолго, иногда ездит в редакцию "Дней". Возвращается униженный и раздавленный. Мы обедаем. Ни зелени, ни рыбы, ни сыра он не ест. Готовить я не умею. Вечерами мы выходим, возвращаемся поздно. Сидим в кафе на Монпарнасе, то здесь, то там, а чаще в Ротонде...". Это - уже о немолодом, измученном лишениями и нескончаемыми болезнями литераторе. Свидетели его лучших лет отмечали иное: остроту ума и богатство фантазии, прямоту характера, скептицизм, колкий взгляд чёрных глаз на "незначительном" бледном лице, успех у прекрасного пола. В стихах - проницательность, точность без метафор и пестроты, суетности и прикрас.

"Эти стихи порой ударяют больно по сердцу, как горькое признание, сказанное сквозь зубы и с сухими глазами..." - говорил Валерий Брюсов.

Акробат

 

От крыши до крыши протянут канат.

Легко и спокойно идёт акробат.

В руках его - палка, он весь как весы,

А зрители снизу задрали носы.

Толкаются, шепчут: "Сейчас упадёт!" -

И каждый чего-то взволнованно ждёт.

Направо - старушка глядит из окна.

Налево - гуляка с бокалом вина.

Но небо прозрачно, и прочен канат.

Легко и спокойно идёт акробат.

А если, сорвавшись, фигляр упадёт

И, охнув, закрестится лживый народ, -

Поэт, проходи с безучастным лицом:

Ты сам не таким ли живёшь ремеслом?